Семенов Петр Дорофеевич. Об этом человеке мы узнаем из Справки Иваново-Вознесенского текстильного треста от 15.05.1926 г., Кинешемской объединенной прядильной и ткацкой мануфактуры им. Демьяна Бедного. П.Д. Семенов называется в документе гражданином, и действительно значится по книгам фабрики, служившим ранее на Вандышевской фабрике (бывшей П.Ф. Севрюгова) в должности управляющего фабрикой и заведующего конторой с 9.04.1900г. по 1912г. включительно и с 1915 г. по 17.03.1918 г. Что же касается промежутка между 1912 и 1915 гг., то сведений в документе нет. Еще одна Справка, выданная для предъявления в страховую кассу 28.05.1926 г. говорит о том, что с 14.09.1925г. Петр Дорофеевич работал в поселке Долматовский в должности заведующего ткацкой фабрикой. А 21.04.1926 г. был переведен на должность клеевара. Из этого документа мы так же узнаем, что последние три месяца – февраль, март и по 21.04.1926 г. - оплата Семенову производилась по 180 рублей в месяц, а с 22.04. и до окончания апреля из расчета 56 рублей. Справка извещает, что в мае 1926 г. товарищ Семенов не работал. Подпись на документе временно исполняющего обязанности директора Бобаренко, а секретарь, составлявший данное Удостоверение подписался фамилией Трусов. [1]
В городском архиве хранится характеристика, данная бывшему управляющему рабочими фабрики им. Д. Бедного: «считаем его вполне достойным. Полагающиеся ему по закону … отношения его к фабричным рабочим и вверенному ему делу, были всегда добросовестными и благожелательными, а приписываемые ему в местной печати и в постановлении страхкассы нелегальные поступки и действия, вызвавшие лишения его пенсии, мы находим не отвечающими действительности. Вопреки этим неправильным отзывам, мы категорически утверждаем, что названный П.Д. Семенов в родственных связях с Севрюговым не состоял, что он к Союзу русского народа никогда не принадлежал, никакой пропаганды и никаких распоряжений по фабрике противо революционного характера и против советской власти никогда не вел. Он никогда не проявлял не только действия, но и поползновения к вредительству в отношении рабочих машин и товара. С 1905г. по 17.02.1918 г., во время революционных движений, репрессивные меры против рабочих принимал совсем не Семенов, а сам хозяин Николай Павлович Севрюгов, который по этому поводу отдавал свои приказания через бывших тогда табельщиков. Все увольнения рабочих, политические и другие проступки производились только по приказанию Севрюгова, и в распоряжения последнего Семенов не смел вмешиваться».
К осени 1905 г. среди кинешемцев встречались люди самых различных политических взглядов. Вот как пишет Питирим Сорокин в своих воспоминаниях о времени, проведенном в Кинешме: «Кроме студентов и преподавателей я встречался с самыми разными людьми: … и представителями различных политических партий - социалистами-рево-люционерами,социал-демокра-тами (большевиками и меньшевиками), монархистами, анархистами, либералами и консерваторами всех оттенков.
П. А. Сорокин
Контактируя с этими людьми, я впитал много новых идей и ценностей, узнал состояние общества. Новое окружение, новые знакомства и особенно интенсивное чтение доселе незнакомых мне книг, журналов и газет быстро расширили и углубили мои взгляды. Новая идейная позиция, занятая мной, укрепилась в результате русско-японской войны 1904 года и особенно бури народного гнева, вылившейся в революцию 1905 года.
Суммарное воздействие всех этих сил на меня было так велико, что всего за два года учебы большая часть моих предыдущих религиозных, философских, политических, экономических и социальных установок была разрушена. Я превратился в активного агитатора за свержение царизма и руководителя отделения социалистов-революцио-неров в школе и округе». [2]
Активность партийных групп в те времена выражалась в методах воздействия на «толпу». Одной из наиболее влиятельных революционных партией и главным соперником российской социал-демократии за влияние на умы рабочих, крестьянства, интеллигенции стала партия эсеров. Основной упор делался эсерами на крестьянство.
Эта партия была наиболее массовой политической силой в России. Ее представители имели большое влияние в Советах, в органах местного самоуправления, легально входили в состав правительства. Но несогласованность в действиях и способах борьбы, идейная борьба привели к расколу партии на три самостоятельных течения. Кинешемская группа эсеров в 1905г. занималась распространением идей революции среди студентов, рабочих и крестьян близлежащих деревень. Она одинаково с большевиками представляла угрозу спокойствию и стабильности власти в уезде, поэтому члены партийной ячейки преследовались полицией и даже арестовывались. Вот как вспоминает о своем аресте П.А. Сорокин: «я отправился на запланированную встречу с одной из моих рабоче-крестьянских групп. Добравшись до дома, где должна была произойти сходка, я обнаружил его тихим и темным. Несмотря на определенные сомнения, я осторожно открыл дверь... и был немедленно скручен и арестован несколькими полицейскими. Хотя я ожидал, что рано или поздно меня схватят за революционную деятельность, все же первый арест поверг меня в шоковое состояние.
Пока жандармы вели новоиспеченного арестанта к саням, которые должны были доставить его в тюрьму города Кинешмы, последствия данного события как вспышкой озарили мое сознание: неизбежное исключение из школы, долгое тюремное заключение, возможная ссылка в Сибирь, неопределенность будущего и другие далеко не радужные перспективы.
Меня бросили в грязную камеру, где деревянные нары кишели вшами. Я преодолел это неудобство с оптимизмом и энергичностью юности. Выпросив большой чугунок кипятка у охранника, я ошпарил койку, вымел мусор из камеры и постарался приспособиться к новым условиям, насколько это было возможно.
На следующий день меня ждало несколько приятных сюрпризов: начальником тюрьмы я был переведен в лучшую, чем моя, камеру, и он же предложил мне пользоваться телефоном в его кабинете.
Политические заключенные приветствовали меня в своей компании и устроили так, что дверь камеры днем не закрывалась, и я мог свободно общаться с ними. Товарищи по школе пришли навестить меня и принесли книгу, еду, сигареты, чтобы скрасить мое пребывание в тюрьме. (Эти сигареты выработали у меня привычку курить - порок, от которого я прежде был свободен.)
Короче говоря, политическое заключение оказалось далеко не так болезненно и пугающе, как я воображал. В последние свои часы шатающийся царский режим становился довольно гуманным.
Фактически мы, политические заключенные, превратили тюрьму в безопасное место для хранения революционной литературы и за плату пересылали с охранниками на волю письма другим революционерам, свободно навещали друг друга в своих камерах и ежедневно беспрепятственно собирались для обсуждения политических, социальных и философских проблем». [3]
Ополитических акциях эсеров в нашем крае достоверной информации нет. А вот большевики в сентябре 1905 г. собрались в лесу за Подшиваловским заводом на 1-юобщегородскую Конференцию кинешемской группы, на которой присутствовало 25 человек. От нее ведется отсчет истории городской партийной организации.Здесь был избран новый комитет из пяти человек: И.П. Седова, В.Д. Кирпичникова, И.Д. Доброва, А.М. Сдобырева и А.П. Тихомирова. Конференция объединила разрозненные большевистские организации города и уезда.После конференции партработа на предприятиях стала оживать.
[1]КГА, д.67. Материалы по лицам, лишенным избирательных прав.
[2]П.А. Сорокин. «Дальняя дорога». Глава третья. «Первый кризис и бунт. Из церковно-учительской школы в тюрьму». // издание Гарвардского университета. 1963г.
[3]Там же. Описываемое Сорокиным время относится к 1906г.
мы в социальных сетях